Москва, Музей им. Рериха | © МЦР
Музей им. Рериха в Москве получил значительную часть наследия русского художника Николая Рериха, который оставил после себя тысячи картин, предметы, рукописи. Сегодня в Музей больше нет доступа, а материальные ценности культуры изъяты. В этом интервью вице-президент и другие сотрудники Международного Центра Рерихов рассказывают о происходящем.
Москва, конец февраля, температура на улице от –18 до –23°С. В вечерних сумерках Алексей Титов, волонтер Международного Центра Рерихов, встречает меня в московском аэропорту Домодедово. Мы медленно выезжаем с обледеневшей парковки, которая находится напротив нового крыла зала прилета, и въезжаем на проспект. За окном машины мелькают заснеженные поля, а через несколько километров дорога петляет уже среди многоэтажных жилых домов Подмосковья. Город медленно вырастает перед нами, сначала черный, затем, по мере приближения к центру, здания постепенно светлеют. При искусственном освещении одни предстают пред нами во всем богатстве своего имперского прошлого, другие свидетельствуют о недавней эпохе реального социализма; каждый дом примечателен по-своему, по форме и по символической силе.
Перед тем как отвести меня в гостиницу, в районе Политехнического Музея, мой сопровождающий поворачивает направо, потом мы едем куда-то вниз, любуясь потрясающим видом на Кремлевские башни, затем неожиданно вновь поворот направо, на утопающую в снегу узкую боковую улочку, затем налево, и вот мы проезжаем рядом со знаменитым Музеем им. Пушкина. Там, где скользкий переулок поворачивает на 90°, он останавливается, делает знак человеку в стоящем на углу микроавтобусе. На сиденье водителя кто-то отвечает на его жесты. Женщина средних лет опускает окошко автобуса, и оба обмениваются приветствиями, подбадривают друг друга. При такой температуре, что ещё можно делать. Мой сосед поднимает окно машины и следует далее.
«Мы так живем», – говорит он мне, возвращаясь на главную улицу. «Вот как мы живем, а Вы сами этому отдаете отчет», – повторяет он.
Уже несколько месяцев стоит микроавтобус перед Усадьбой Лопухиных, в которой размещался Московский Музей имени Н.К. Рериха. Средство передвижения было переделано в караульную будку. «Мы здесь 24 часа в сутки, по сменам. Хотим знать, кто проходит, входит и выходит из усадьбы». В её дорого отреставрированных исторических помещениях остаются лишь крохи экспонатов музея и мебель.
Международный Центр Рерихов: оголённый музей
Международный центр Рерихов, поддерживаемый частными фондами, располагает значительной частью наследия русского художника, мыслителя и исследователя Николая Константиновича Рериха, деятельность которого прошла главным образом в Индии в первой половине ХХ века. После своей смерти он оставил свыше 7000 художественных и 1200 рукописных работ помимо бесчисленных археологических находок, собранных во время Центрально-Азиатской экспедиции, длившейся четыре года, которую он провел вместе со своей женой Еленой. Николай Рерих изучал также в Санкт-Петербурге право и стал вдохновителем Пакта Рериха, международного договора, подписанного в 1935 году, по защите и сохранению художественных и научных учреждений и исторических памятников. Фундаментальные положения этого договора легли в 1945 году в основу Учредительного акта ЮНЕСКО, а затем и Гаагской Конвенции 1954 года по сохранению культурных ценностей во время военных действий.
В Музей Рериха больше нет доступа: да и посещение принесло бы мало пользы, поскольку залы его пусты. За зданием следят только бывшие сотрудники, дополнительные агенты самого музея и даже прокуратура. В полемике между различными органами Российского государства и Международным Центром Рерихов, учрежденным и управляемым как неправительственная организация, именно Центр стал сейчас подследственной стороной, проигрывающей дело. Использование юридической терминологии не случайно: всё, действительно, вертится вокруг нескончаемой серии обвинений, конфискаций, судебных процессов в ущерб МЦР.
Александр Витальевич Стеценко, вице-президент | © МЦР
Предпосылки, развитие и конечный результат этих процессов вызывают многочисленные вопросы. Некоторые из них я смог задать в Москве вице-президенту МЦР Александру Витальевичу Стеценко и Павлу Михайловичу Журавихину, председателю Благотворительного Фонда имени Елены Рерих.
Александр Витальевич, Вы – вице-президент МЦР, культурного учреждения, признанного во всем мире. Но сегодня Вы не смогли принять меня в стенах Музея имени Рериха. Что произошло?
Мы владеем той частью наследия Николая Рериха, которую бескорыстно передал Международному Центру Рерихов как общественной организации его младший сын Святослав, скрепив это своей подписью в акте доброй воли в присутствии нотариуса. Другая часть произведений, принадлежащая наследию старшего сына Юрия Рериха, находится в Музее искусств народов Востока, который является государственным.
Мы отреставрировали здание Усадьбы Лопухиных, которое было нам передано в 1989 году Правительством, тогда советским, согласно договору с мэрией Москвы. Мы разместили в нём Музей имени Николая Рериха при большой поддержке исключительно частных дарителей. Мы возвратили утраченные произведения Рериха, другие картины мы отреставрировали и выставили их, в экспозиции находились и полотна, подаренные меценатами. В Музее проходили концерты, конференции, мероприятия для школьников. Это был фантастический музей. Сейчас у нас отобрали всё, поэтому мы больше не располагаем ни зданием, ни тем, что в нем находилось.
Вы ожидали когда-нибудь, что это может случиться?
Совершенно нет. В Совет попечителей нашего Музея входили в советское время сам Михаил Горбачев и тогдашний министр иностранных дел Советского Союза.
Мы были уважаемым учреждением. В Совет попечителей входили также Председатель Совета Министров России Евгений Примаков и многочисленные представители культуры и политики. Среди них была и Людмила В. Шапошникова, известная писательница и философ, которой Путин лично вручил в 2006 году орден Дружбы. По этому случаю Президент особо отметил её заботу о наследии Рерихов. Мы были уважаемым учреждением даже в высоких государственных кругах.
Какие причины, по Вашему мнению, привели к подобному развитию событий?
Каким образом могла создаться такая ситуация – остается загадкой, мы можем только строить свои гипотезы. С падением Советского Союза Международный Центр Рерихов уже не признается больше законным наследником достояния семьи Рерихов: как будто сын художника никогда ничем не располагал, как будто и не было нотариально заверенного акта передачи наследия, как будто не существовало и письма Президенту России Борису Ельцину. А в этом письме Святослав Рерих еще раз ясно и четко указал, кому передаются права наследования произведений его отца. Кажется, после ухода из жизни Евгения Примакова и Людмилы Шапошниковой в 2015 году, этих двух глубокоуважаемых представителей большой культуры, мы потеряли последний бастион, который защищал нас от тех сил, что нарождались среди чиновников постсоветской России. У них были свои виды и на произведения Рериха и, возможно, на саму Усадьбу Лопухиных. Речь идет, в общем, о стоимости в миллиарды долларов.
Основываясь на завещании Святослава Рериха, мы пытались добиться объяснений и доказательств. Наши письма в Министерство культуры до сих пор остаются без ответа.
Музей им. Рериха. Силы специального назначения ОМОН в действии | © МЦР
Что происходило в последние месяцы и годы?
Отныне я потерял счет обвинениям, судебным процессам и административным действиям против нас. Часть картин Рериха была изъята в рамках судебного расследования по делу одного из банков Москвы. Директор этого банка был нашим меценатом, и даже наши адвокаты не могут понять, какое юридическое отношение имеют дела банка к этим произведениям искусства, которые он частным порядком и со всеми необходимыми юридическими документами подарил Музею. Размах конфискаций и поведение силовых структур в помещениях Музея были несоразмерными. Весной 2017 года здание Музея было взято приступом и опустошено. Специальные подразделения с оружием в руках, машины полиции… в центре Москвы! Оборудование Музея беспощадно повреждено. Невообразимо. Даже если между произведениями Рериха и процессом, организованным против банка, и существовала бы какая-то связь, такой способ действий, безусловно, оправдать нельзя.
Павел Михайлович, Вы, со своей стороны, как оцениваете эти события?
То, что рассказывает Александр Витальевич, происходит в России не только с Международным Центром Рерихов. Подобным методам (воздействия) подвергаются библиотеки, университеты и многие другие свободные культурные организации. Это спланированные действия, и это видно. Государство должно бы помогать культурным учреждениям, ибо культура есть основа гражданского общества. Оно не должно вмешиваться в управление. Там, где культура в частных руках, теперь все приводят в упадок; тех, кто занят в неправительственных учреждениях, запугивают. Попробуйте представить себе, что где-то в мире такая коллекция произведений искусства и редчайших предметов изымается у своего законного администратора или владельца и вот так просто увозится и исчезает. Там был бы повод для вмешательства органов и заведения уголовного дела, но мы здесь совершенно не защищены, это – трагедия. Мы не имеем ничего против нашего государства и нашей страны, мы не занимаемся политикой. Мы работаем вот уже двадцать лет для того, чтобы творения одного из величайших мастеров и интеллектуалов России ХХ века были собраны, защищены и выставлены здесь, в России, как хотел этого он. Мы боремся за свое интеллектуальное наследие и за свое философское восприятие культуры как инструмента мира и взаимопонимания между народами.
Александр Витальевич, что же теперь будет?
Трудно предугадать. В финансовом отношении мы блокированы. Наши деньги заканчиваются, и нам придётся использовать личные ресурсы. Не знаю, как долго ещё мы сможем оплачивать адвокатов, занятых в 20 судебных разбирательствах, инициированных сегодня против нас. Но несмотря ни на что, мы стараемся продолжать нашу культурную деятельность, для нас это очень важно. ЮНЕСКО не может нам помочь. Директор была здесь, она нас выслушала и заверила в своей максимальной отзывчивости к нашим проблемам. Но ЮНЕСКО – это правительственная организация, и она полагается на информацию, приходящую от Правительств или на заявления тех, кто в настоящее время является нашими оппонентами. Другие музейные сообщества и культурные ассоциации встретили наши обращения холодно. Надеемся, что печальнейшая судьба нашего Музея привлечет внимание за пределами России. Это единственный путь, который нам остается, чтобы спасти Музей от окончательного разрушения.
Встречи, пресс-конференции, популяризация
Многие культурные ассоциации во всем мире заботятся о защите интеллектуального наследия Николая Рериха. Поток общей дезинформации и современная политическая ситуация в России осложняют возможность истинной оценки событий вокруг Музея имени Н.К. Рериха в Москве. Некоторые организации очень мало или совсем ничего не знают о действительных условиях, существующих сегодня в России. Другие держатся на расстоянии, не желая прямого конфликта с российским государством. Первая международная встреча по поводу ситуации с Музеем имени Н.К. Рериха в Москве состоялась в Вене в 2017 году. Вскоре МЦР, несмотря на существенные трудности, в которых он работает, организовал в Москве пресс-конференцию и встречу со многими другими культурными организациями, которые подвергаются сегодня таким же методам, чтобы выработать общую программу действий. В Турине 13 апреля 2018 года пройдет встреча и выставка произведений Николая Рериха. В мероприятии примут участие и представители Международного Центра Рерихов из Москвы.
(Aвтор и владелец авторского права: Лука Ловизоло / www.ostundwest.ch)