26.01.2018
Власть придумывает законы, чтобы в зависимости от ситуации трактовать их в свою пользу. А когда не выходит по-хорошему, приходят «люди в черном» и творят беспредел в «интересах государства». Захват общественного Музея имени Николая Рериха тому яркий и очень печальный пример.
Многочисленные судебные тяжбы, взаимные обвинения сторон, словно сорвавшийся с цепи Минкульт, для которого Международный Центр Рериха стал самой настоящей «красной тряпкой» – на протяжении всего времени своего существования общественный Музей Рериха держал осаду, отбиваясь от чиновников и силовиков. И вот, наконец, оборона прорвана – в конце апреля «крепость» захватили. Значит ли это, что Музею Рериха уготована печальная судьба, а наследию стоимостью в миллиард долларов суждено быть разворованным?
Александр Витальевич Стеценко
О том, как государство поступает с неугодными и слишком независимыми, мы сегодня говорим с вице-президентом Международного Центра Рерихов (МЦР) Александром Стеценко.
— Александр Витальевич, давайте немножко с конца — расскажите о событиях той ночи, когда произошел захват музея.
— В ночь с 28 на 29 апреля этого года Государственный музей Востока при поддержке силовых структур проник на территорию усадьбы Лопухиных, где более 25 лет располагался Международный Центр Рерихов, изолировал охрану периметра усадьбы, и осуществил захват всех строений усадьбы, ее территории, всех музейных коллекций и другого имущества, принадлежащего МЦР, включая личные вещи сотрудников.
Поводом для вторжения якобы послужило то, что Арбитражный суд удовлетворил иск музея Востока о расторжении договоров безвозмездного пользования усадьбой и выселении МЦР из трех ее строений. Причем, на это время решение суда не вступило в законную силу, поскольку нами была подана и еще не рассмотрена судом апелляция. Исполнение решения суда наступило лишь спустя 4 месяца после захвата.
Что интересно, силовой захват осуществлялся неким ЧОПом без всяких опознавательных знаков, с которым не решилась вступать в конфликт даже вызванная нами вневедомственная охрана.
Для придания незаконному захвату некоего правового статуса 29 апреля в усадьбу Лопухиных прибыла группа ГСУ МВД по Москве, которая ведет следствие по принудительному банкротству Мастер-Банка, и без всяких на то оснований передает все строения усадьбы и находящееся в нем имущество и наследие Рерихов, принадлежащее МЦР, под ответственное хранение Государственному музею Востока (ГМВ). При этом в протоколах обысков не было указано ни имущество, ни культурные ценности, которые передавались. Что явно создает основания для хищения наследия.
Фактически в центре Москвы, рядом с Кремлем, руководство Минкульта осуществило явный разбой в отношении общественного Музея МЦР, а следственные органы МВД обеспечили этому преступлению свое прикрытие.
Следует также сказать, что месяцем ранее, 7–8 марта этого года, по требованию Минкульта эта же следственная группа осуществила свой первый налет на общественный Музей, в котором работают в основном женщины, при поддержке нескольких десятков вооруженных ОМОНовцев в масках. Взломав двери Музея, следователи, руководимые советником министра культуры Рыбаком К.Е. и заместителем директора ГМВ Мкртычевым Т.К., под видом расследования уголовного дела против Булочника Б.И., бывшего мецената общественного Музея, вывезли из усадьбы Лопухиных около 200 музейных экспонатов, необоснованно дав им необоснованно статус вещественных доказательств.
Но что интересно, расследование уголовного дела проводится в рамках мошенничества, якобы совершенного председателем правления банка и меценатом МЦР Булочником Б.И. в 2012–2013 гг., в том числе и непогашенного кредита банка, на который были куплены и подарены МЦР в октябре 2013 г. 9 картин. Но, помимо них, были изъяты в качестве вещественных доказательств по уголовному делу и картины, подаренные МЦР в конце 90-х и начале 2000-х годов, которые явно не имеют никакого отношения к уголовному делу.
Также были изъяты и архивы МЦР начала 90-х, что еще раз доказывает – этот налет с изъятием был инициирован Минкультом с целью незаконного захвата наследия Рерихов, переданного МЦР С.Н. Рерихом и другими дарителями.
— Что предшествовало открытому захвату Музея – ведь «боевые действия» начались не сразу?
— Захвату в 17-ом году несколько лет предшествовала кампания, развязанная Мединским и его первым заместителем Аристарховым, направленная на дискредитацию МЦР и его руководства в глазах руководства страны и общества. В течение 2014–16 гг. кем только нас не пытались представить, приведу некоторые примеры: боевиками, которые пытаются свергнуть власть (письмо Аристархова в МВД в 2014 г.); экстремистами и иностранными агентами (письмо Аристархова в Минюст России в 2015 г.); религиозными экстремистами (письма Аристархова и ГМВ в Хамовническую прокуратуру 2015 г.); фашистами, распространяющими свастику (отзыв Минкультом прокатного удостоверения на фильм МЦР «Зов Космической эволюции» за демонстрацию фрагментов кинохроники); разрушителями объекта культурного наследия XVII–XIX вв. «Городская усадьба Лопухиных», которую МЦР восстановил из руин без государственного финансирования; невыполняющими своих обязательств аренды (путем подлога и фальсификации фактов и документов, осуществленных чиновниками, в налоговой таинственным образом появилась регистрация 17 коммерческих организаций по адресу усадьбы, сама усадьба была признана в аварийном состоянии, МЦР отказали в проведении судебной экспертизы, а суд принял решение о расторжении договоров и выселении МЦР из усадьбы) и т.д. и т.п.
По сути, мы имеем хорошо продуманный заговор высокопоставленных чиновников Правительства РФ, осуществленный министром Мединским и его командой и направленный на преднамеренное разрушение общественного Музея и незаконное овладение усадьбой Лопухиных, музейными коллекциями и другим имуществом, принадлежащим МЦР. С этой целью они натравили на МЦР все надзорные и контрольные органы. Хамовническая прокуратура по надуманным обвинениям первого замминистра культуры Аристархова за последние два года провела около 20 внеплановых проверок, налоговая инспекция по требованию того же Аристархова весь 16-й год проверяла МЦР в поисках неучтенных финансовых потоков, которые, по его мнению, проходят через МЦР.
Не найдя никаких финансовых нарушений, по требованию Минкульта ИФНС обвинила МЦР в сокрытии налога за использование подаренных нам картин Рерихов в музейной деятельности со штрафными санкциями на общую сумму около 59 млн. рублей. Полный абсурд!
Теперь о фашистской символике. Такое придумать – это еще надо постараться. Хотя цель Минкульта понятна, и она заключается в том, что вследствие признания МЦР экстремистской организацией государство (Минкульт) конфискует все имущество МЦР. И тогда не надо государству доказывать никаких прав на наследие Рерихов. Так, страстное желание уничтожить нашу организацию могло повлечь за собой и эту беду. Если бы не решение Верховного Суда, который отказал Минкульту в рассмотрении его жалобы на решения судов, признавших незаконность отзыва прокатного удостоверения на фильм МЦР.
Теперь Аристархов одержим другой идеей. Он просто бомбардирует прокуратуру и Минюст своими требованиями удалить из Устава МЦР все упоминания о наследии Рерихов, о воле С.Н. Рериха, пытается удалить из Устава нашей организации даже упоминание о том, что в случае ликвидации ее имущество все равно должно быть использовано на создание нового общественного Музея, как того требовал Святослав Рерих. Минкульт не устраивает и название нашей организации и многое другое. Когда не получилось в одном, чиновники от культуры кошмарят нас в других направлениях.
Хамовническая прокуратура, как я уже приводил примеры, несколько лет в точности выполняет все указания Минкульта в отношении его незаконных требований к МЦР. Так, в сентябре 2017 года ею был подан иск в Хамовнический суд Москвы с требованием к МЦР и Минюсту добиться от МЦР внесения изменений в Устав.
7 декабря этого года, рассматривая иск Хамовнической прокуратуры, судья на заседании был откровенно удивлен. Как могло получиться, что изменения в Уставе МЦР, пройдя неоднократно проверку специалистами Минюста в мае 2017 года, ими были согласованы, а спустя несколько месяцев его начинают опротестовывать и прокуратура, и сам же Минюст?
Ни Минюст, ни прокуратура не озвучили в суде имя настоящих кукловодов всего этого шоу – Министра культуры и его первого зама. Тогда судья нашел возможность прекратить административное дело по иску Хамовнической прокуратуры. Но думаю, что Минкульт на этом не остановится и будет продолжать давить и на прокуратуру, и на Минюст. И как будут дальше развиваться события в ближайшее время – одному богу известно.
— Давайте немного отойдем от дней сегодняшних и поговорим о том, с чего вообще начинался общественный Музей?
— Святослав Николаевич Рерих для осуществления безвозмездной передачи в Россию наследия своих родителей Николая Константиновича и Елены Ивановны Рерих поставил два условия. Первое – наследие он передаст только для создания общественного музея имени Н.К. Рериха. Второе – для расположения общественного музея власть предоставит в Москве необходимые помещения.
Эти условия советским государством были приняты и выполнены. В ноябре 1989г. было подписано постановление Совета Министров СССР о создании общественной организации Советского фонда Рерихов и Центра-Музея имени Н.К. Рериха как её основной базы. А некоторое время спустя было подписано решение властей Москвы о передаче общественной организации усадьбы Лопухиных для создания в ней общественного Музея имени Н.К. Рериха.
Убедившись в том, что его условия выполнены, Святослав Рерих пригласил Людмилу Шапошникову, выбранную им в качестве директора будущего общественного Музея, к себе в Индию для подготовки наследия к вывозу в СССР. В 91-м году, учитывая распад СССР, Советский Фонд Рерихов по предложению Святослава Рериха был преобразован в Международный Центр Рерихов.
В то время усадьба находилась в ужасном состоянии. Московское правительство, ранее обещавшее помочь финансами на реставрацию, в конце концов, заявило, что средств нет. Сначала помогали с миру по нитке. Примерно в 95–96 годах появился первый меценат, который до 2013 года на 90% финансировал культурную деятельность МЦР и воссоздание усадьбы, – председатель правления Мастер-Банка Борис Ильич Булочник. Усадьба находилась на балансе правительства Москвы, но Центру было дано право выполнять заказы по реставрации.
Надо учитывать еще один момент. Святослав Рерих передавал свое наследие на основании документа «Архив и наследство Рериха для Советского фонда Рерихов в Москве», подписанный в 90-м году и заверенный индийским нотариусом. Фактически С.Н. Рерих еще при своей жизни осуществил передачу в СФР того имущества, которое должно было ему принадлежать только после смерти Рериха.
В этом документе имеются два важных момента, которые дают пояснения всем событиям борьбы Минкульта против МЦР. Первый – С.Н. Рерих в свое завещание включил положение, которое обязывает Минкульт передать основанной им общественной организации принадлежащую ему коллекцию картин в количестве 288 полотен, которая в 1978 году была предоставлена Министерству культуры СССР во временное пользование для проведения выставок по стране. И второе положение – передав наследие СФР, Святослав Рерих оставил за собой все права на переданное наследие. И только после его смерти оно переходило в собственность СФР.
— Но я так понимаю, что прописанное в документах не нашло своего отражения в жизни. Как было в реальности?
— Проблемы начались практически сразу. Во-первых, советские чиновники не желали, чтобы Святослав передавал наследие для создания общественного музея. Они соглашались на создание СФР как общественной организации, но наследие Рерихов, по их мнению, должно быть передано в государственный музей – ГМВ. Это сейчас чиновники Минкульта, чтобы оправдать разрушение общественного музея, пытаются представить ситуацию, будто Л.В. Шапошникова обманным путем заставила С.Н. Рериха передать наследие общественной организации. Наивные и невежественные люди, они думают, что такая ложь может кого-то убедить в том, что Рериха возможно было заставить что-либо сделать помимо его воли, тем более в отношении наследия его родителей.
Но Святослав поставил жесткое условие для передачи им наследия – только общественный музей. Об этом он говорил даже с Горбачевым. И свою позицию в этом отношении очень четко выразил в своей концепции создания и развития общественного Музея, которая была опубликована в газете «Советская культура» 29 июля 1989 года под названием «Медлить нельзя!» Одной из причин такого решения была трагическая история со старшим братом Святослава Рериха Юрием, который по приглашению Хрущева вернулся в СССР в 57-м году, привез первую часть наследия и просил советское руководство о создании государственного музея. Министерство культуры пообещало это сделать, картины приняло, а музей так и не создало. Но Юрий Николаевич был настойчив. Самую ценную часть картин он забрал из Третьяковской галереи, куда они им были сданы на хранение, разместил их у себя в квартире на Ленинском проспекте и продолжал требовать от министра выполнения данных ему обязательств.
В 60-м году Юрий Рерих внезапно умер, будучи не женатым, не имея детей, не оставив завещания. Наследником был признан его брат Святослав Рерих, но позже его удивительным образом отстранили от вступления в права наследства. Это произошло по требованию Минкульта путем осуществленной чиновниками министерства аферы по признанию домработниц Юрия Рериха его иждивенцами, которые в силу закона того времени являлись претендентами первой очереди на получение наследственного имущества. Но далее ситуация развивалась еще более странно. Так называемые иждивенцы получили право только на гонорарные счета Юрия Рериха. Вы спросите, кому же тогда отошли права на дорогостоящее наследие, привезенное Ю.Н. Рерихом в Москву из Индии? Никому!
Странно и то, что всесильная власть не взяла это ценнейшее имущество на государственный учет. То есть были созданы такие условия, когда у имущества фактически не было собственника. Понятно, что это было сделано умышленно для того, чтобы потом все ценности разворовать. Что и произошло. Не помогли ни многочисленные письма С.Н. Рериха к министру культуры и руководству страны, ни предложения Генерального прокурора СССР Сухарева, как избежать разграбления наследия. А ведь в квартире Юрия Рериха находилось около 200 картин, ценнейший научный архив Рерихов, уникальные коллекции древней тибетской живописи, буддийской бронзы и другие культурные раритеты. И это все открыто незаконно распродавалось людьми, которое не имели на это права, при полном равнодушии Минкульта и попустительстве органов МВД. Даже уголовное дело, возбужденное по требованию общественности в отношении лица, незаконно продававшего из квартиры наследие Рерихов, грабившего национальное достояние России, было прекращено.
— Получается, Святослав Рерих передавал свое наследие на условиях создания общественного музея, учитывая неудачный опыт выполнения государством своих обязательств, данных Юрию Рериху по созданию государственного музея?
Совершенно верно. Святослав Рерих при передаче своего наследия был категоричен – только общественный музей, так как он на собственном опыте убедился, что Минкульт не желает создавать государственный музей.
Но помимо трагического опыта с первой частью наследия, привезенной Юрием Рерихом, есть и другие причины. Святослав Николаевич считал, что общественная организация будет иметь больше возможностей, чем под эгидой Министерства культуры, в проведении свой культурной деятельности. Общественная организация сможет миновать все чиновничьи барьеры и работать во благо России. Так оно и случилось. МЦР вопреки всем трудностям создал прекрасный общественный Музей, деятельность которого известна во многих странах мира. Если взять последние пять лет, то мы увидим, что МЦР провел уникальный международный выставочный проект, посвященный Пакту Рериха, первому международному договору по защите культурных ценностей, в 17 странах мира, в том числе в штаб-квартире ООН и ЮНЕСКО. А в России этот проект прошел в 150 городах. Вот какую миротворческую деятельность, так необходимую России, разрушил Минкульт. Но вернемся к нашей истории.
Когда были подписаны все документы о создании общественного музея, закулисная борьба со стороны чиновников не прекратилась. Даже усилилась, когда Людмила Шапошникова привезла в нашу страну наследие в мае 90-го года. О том периоде было много написано, поэтому я останавливаться на нем не буду.
Началась работа по воссозданию усадьбы и созданию музея. С 92-го года начались первые выставки. С 97-го года музей заработал в полную силу. Но алчные чиновники не теряли надежды отобрать наследие.
— В чем причина?
— Одна из основных причин заключается в попытке скрыть тотальное воровство наследия Рериха. О разграблении первой части наследия, привезенного в Россию Юрием Рерихом, я уже говорил. Не менее трагическая участь постигла и коллекцию С.Н. Рериха из 288 картин, которая с 1987 по 1990 год находилась на временном хранении у Минкульта, а затем владельцем была передана общественной организации. Но Минкульт ее не отдал по требованию Рериха, а после его смерти незаконно национализировал. Так произошел второй захват наследия. Первый, учитывая невыполнение обязательства, данного Юрию Рериху, был осуществлен в 60-е годы.
Причина банальна. Коллекция была частично разворована. По этому поводу проводились независимые исследования на основании официальных документов владельца коллекции и Минкульта. Результаты исследования неоднократно МЦР публиковал. Проводились и журналистские расследования. Их вывод один: из 288 картин в настоящий момент в ГМВ, а там эта коллекция находится с 80-х годов, осталось всего 282. То есть 6 картин отсутствует. Минкульт и ГМВ пытаются доказать, что нет никакой пропажи картин, все законно, что это С.Н. Рерих забыл убрать из своего завещания картины, которые он ранее якобы передал другим лицам. Такая наглая ложь чиновников просто поражает. Все 296 картин, которые в соответствии с актом № 4193 от 2 ноября 1978 года и приложений к нему, из Болгарии прибыли в СССР значатся как собственность С.Н. Рериха. Из этого состава картин Святослав Рерих распорядился часть произведений после завершения передвижных выставок вернуть назад в Болгарию, о чем была сделана запись в акте. Оставшиеся в СССР 288 картин он в 1990 году включил в свое завещание в пользу общественной организации.
Развитие лжи Минкульта очень показательно. Вначале они говорили о том, что С.Н. Рерих забыл изъять из своего завещания часть картин, которые он отозвал из СССР. Тогда МЦР запросил показать письмо Рериха и распорядительные и исполнительные документы Минкульта на отправку в Индию этих картин. До сих пор показывают. Тогда начался развиваться миф о том, что картины Н.К. Рериха «Дева снегов», «Александр Невский» и «Песнь о Шамбале» никогда не прибывали в СССР.
Именно история этих 3 картин из 6 отсутствующих весьма показательна. Они действительно в апреле 1978 года указаны в Акте приема коллекции Государственным русским музеем от болгарской стороны, где проходила выставка, после завершения которой эта коллекция была направлена в СССР, как не поступившие. Вместо этих картин в ящики были положены другие, что также отмечено в Акте № 4193 от 2 ноября 1987 года. Но акты музеев в городах Одессе, Львове, Киеве и других, в которых проходили в дальнейшем выставки этой коллекции, не отмечено, что эти три картины отсутствуют. К тому же «Песнь о Шамбале» в настоящий момент находится в экспозиции ГМВ. Разве это не убедительное доказательство того, что недостающие картины были все же доставлены в СССР? Ну а две другие сейчас находятся за рубежом в частной коллекции…
— На каком основании?
— Манипуляторы Минкульта дошли до того, что из двух картин из списка Рериха сделали одну. Так картина «Песнь о Шамбале» в списке Святослава Рериха числилась под № 8. Но по легенде Минкульта, она не прибыла в СССР и в настоящий момент, естественно, отсутствует.
Вот вы только вдумайтесь, какое же решение находят умники из Минкульта! Они эту картину перемещают на позицию списка под № 6, где должна быть картина «Тангла», и присваивают ей такое совместное название «Тангла. Песнь о Шамбале». А картина «Тангла» таинственным образом исчезает. Не правда ли, интересная криминальная история?! То, что «Песнь о Шамбале» является таковой, нет никакого сомнения, так как она нами идентифицирована по авторским спискам картин самого Рериха и тщательного описания ее сюжета, сделанного Еленой Ивановной Рерих.
Это я привел только один пример махинаций чиновников ГМВ и Минкульта, но если копнуть глубже и сравнить настоящий состав коллекции со списками их владельца, то всплывут факты сокращения размера картин до 100 сантиметров, изменения техники их исполнения и другие волшебные преображения, что свидетельствует о том, что первоначальный состав коллекции был значительно разбавлен их копиями.
На протяжении многих лет МЦР требовал проведения самой тщательной независимой экспертизы как состава коллекции, так и самих картин в сравнении с первоначальными списками их владельца. Проведенные проверки (Счетной палатой РФ и Росохранкультурой), к сожалению, использовали не правоустанавливающие документы владельца этой коллекции, а только списки ГМВ, которые давно не соответствуют первоначальным и подогнаны под имеющиеся картины. Но так никогда не будет установлена пропажа картин. Вы понимаете?
Попытки найти правду через следственные органы на протяжении десятка лет заканчивались банальными отписками. В последний раз дошло до маразма – распоряжение разобраться в ситуации было спущено… участковому. Участковый приходит в Государственный музей Востока, спрашивает: «У вас пропали картины?» «Нет», – отвечают ему. Всё – в возбуждении уголовного дела отказано.
Вот вам и основная причина стремления Мединского и его команды уничтожить нашу организацию. А заодно прибрать к своим рукам и богатейшую коллекцию картин Рериха. Опасаюсь, что ее будет ждать та же участь. Ведь незаконная торговля культурными ценностями занимает в мире третье место после торговли оружием и наркотиками.
В прошлом году я открыто обвинил министра культуры и его зама, а также руководство Музея Востока в сокрытии пропажи картин из коллекции С.Н. Рериха, находящейся в ГМВ. Вы думаете, меня они привлекли за клевету? Нет. Почему, как думаете? Потому что знает кошка, чье мясо съела…
— Кто, на ваш взгляд, стоит в авангарде тех, кто хочет уничтожить Музей Рерихов и что ими движет?
— Однозначно сегодняшнее руководство Министерства культуры. Самые большие проблемы у МЦР начались с 2012-го года с приходом Мединского, который, выступая в этом году в Думе, уже после захвата музея, сказал: наконец-то закончилась криминальная история того, как некая общественная организация отобрала у государства принадлежащее ему наследие в миллиарды долларов.
Ну, какая же наглая и циничная ложь! Ведь общеизвестно, что С.Н.Рерих, единственный владелец переданного в Россию наследия, настаивал на том, что он передает именно общественной организации, а не государству. Об этом свидетельствует целый ряд документов, подписанных Рерихом и даже заверенных индийским нотариусом. Одно его письмо к Президенту РФ Ельцину, в котором Святослав Рерих просил Президента оказать ему помощь в передаче в МЦР принадлежащей ему коллекции, которая в ГМВ находится незаконно, выявляет всю ложь министра.
Если следовать версии министра Мединского, то и бывший президент МЦР Ю.М. Воронцов и Е.М. Примаков, многолетний друг нашей организации, ее попечитель и член Правления, а также М.Л. Растропович, попечитель Музея, и многие другие видные общественные и культурные деятели, которые на протяжении всей 26-летней нашей истории поддерживали МЦР, в том числе и Д.С. Лихачев, участвовали в этой «криминальной истории» (?!). Как же язык министра поворачивался, когда он явно кощунствовал с трибуны Государственной Думы. Это называется – ни совести, ни чести.
— Какими методами действовал министр культуры?
— Мединский подходил к выполнению поставленной задачи уничтожения общественного Музея с рьяной находчивостью. Прежде всего необходимо было отобрать у МЦР наследие и выселить МЦР из усадьбы.
По закону отобрать у МЦР наследие невозможно, так как сам С.Н. Рерих, его владелец, официально передал его Центру. Поэтому в 2013 году, когда во всех судах Москвы ГМВ и Минкульту отказали в обжаловании решения Хамовнического суда, признавшего МЦР наследником С.Н. Рериха, министр обратился к президенту с письмом, в котором необоснованно обвинил МЦР в том, что мы пытаемся у государства отобрать наследие Рерихов, ему принадлежащее и находящееся в ГМВ. По сути, министр пустил президенту пыль в глаза. А президент, поверив министру, накладывает на письмо Мединского резолюцию: «Примите меры для обеспечения интересов государства». Но Мединский и его команда по-своему интерпретировали это решение президента и представили явное ограбление МЦР как обеспечение интересов государства. Этим они здорово подставили президента.
Благодаря этому документу Верховный суд отменяет все предыдущие решения, отказавшие ГМВ и Минкульту в оспаривании решения Хамовнического суда, и направляет дело в Мосгорсуд для рассмотрения его по существу жалобы ГМВ и Минкульта. Там и отменили это решение. Отказав нам в праве наследника С.Н. Рериха, Мосгорсуд не принял решения, что МЦР незаконно владеет наследием С.Н. Рериха, переданного нам уже после подписания им завещания. Тут необходимо дать короткое пояснение.
Дело в том, что права собственности приобретаются не только на основании завещания, но и акта купли-продажи, дарственной и многих других действий, вследствие которых передаются права на то или иное имущество. Когда началась инициированная Минкультом кампания о непризнании МЦР правопреемником СФР, на которого было оформлено завещание, С.Н. Рерих, во-первых, обратился с письмами к основным руководителям государства – Президенту Ельцину, к руководителю Верховного Совета Хасбулатову и к мэру Москвы Лужкову, в которых четко высказал свою волю в отношении прав МЦР на переданное им в Россию наследие.
Но, видимо, поняв, что это не остановит алчных чиновников в желании овладеть наследием, он у нотариуса в Индии, незадолго до своей смерти, заверяет свою подпись на документе, который по законодательству Индии является документом передачи МЦР прав на наследие. Фактически этот документ отменяет ранее подписанное завещание, так как С.Н. Рерих, являясь владельцем переданного в СФР наследия, распорядился передать его в МЦР.
Минкульт хорошо понимает важность этого документа, поэтому сейчас раздаются жалкие их голоса о том, что подпись С.Н. Рериха была поддельной, а индийский нотариус оказался мошенником. Наглость их уже давно зашкаливает. Они готовы подвергнуть сомнению даже нотариальную систему другого государства, видимо, считая, что там мошенники могут поступать так же, как и у нас.
В итоге следует сказать, что права МЦР на преданное нам С.Н. Рерихом наследие вытекают не из правопреемства к СФР, не от желания или нежелания самого Мединского и его окружения, а на основании того, что и как пожелал сам владелец наследия С.Н. Рерих. Его решение они не смогли изменить при жизни, а после его ухода и подавно это уже невозможно сделать.
Дальше – больше. Весь 2015 год Мединский потратил на то, чтобы заставить Генпрокуратуру отобрать у МЦР наследие. Прокуратура проверяла МЦР 5 раз на предмет законности нахождения у нас наследия Рерихов, но так и не сделала вывод, который от нее требовал Минкульт, предложив его руководителям, если они посчитают нужным, делать это самим через суд. Но как министр в суде докажет, что наследие не принадлежит МЦР и должно быть передано государству? Никак. Поэтому Минкульт и пошел на явный разбой и в ночь с 28 на 29 апреля совершил незаконный захват.
В 2015 году ушли из жизни создатель общественного Музея и бессменный его директор Людмила Шапошникова, доверенное лицо С.Н. Рериха и исполнитель его завещания, и чуть ранее Евгений Примаков, постоянный член Попечительского совета МЦР. Они оба служили мощным сдерживающим фактором против разгула беспредела чиновников в отношении МЦР.
И началась осада Центра, пошли многочисленные требования Минкульта отдать наследие: вы не наследники, не имеете права хранить у себя и распоряжаться коллекциями. В 2016 году МЦР кошмарили по полной. Было проведено 17 внеплановых проверок – от налоговиков до Минюста, который проверял нас на предмет экстремистской деятельности и как иностранного агента. Если организация признается экстремистской, все ее имущество переходит государству без всяких документов.
Была налоговая проверка, был тот самый несчастный фильм с якобы пропагандой фашисткой символики – цеплялись буквально за все. При этом Мединский даже и не думал успокаиваться – шли постоянные жалобы в прокуратуру: организация экстремистская, устав неправильный, название не то. И дальше – выселение.
— А как его добились?
— В сентябре 2015 года министр пишет мэру Москвы С.С. Собянину письмо и просит передать строения усадьбы в федеральную собственность, чтобы выполнить волю Святослава Рериха и отреставрировать усадьбу, хотя усадьба уже была отреставрирована и на это не было потрачено ни копейки государственных денег и воля Святослава уже выполнена. Опять явная и наглая ложь министра.
И уже в октябре выходит распоряжение о передаче усадьбы в федеральную собственность. И практически сразу усадьба передается в оперативное управление Музея Востока, о чем в МЦР даже не знали. Ведь в 2014 году Собянин отдал усадьбу МЦР в безвозмездное пользование, а в 2015-м тихой сапой передал федералам.
— В общем, делалось все, чтобы лишить МЦР права находиться на территории усадьбы?
— Точно так. Музей Востока сразу подал иск о выселении МЦР из усадьбы. Основание для иска сделано реально от балды: якобы там все плохо, МЦР нарушил условия договоров безвозмездного пользования усадьбой, все запущено – и… ни одного доказательства. Тогда в дело вновь вступает Аристархов с целью поиска компроматов, которые позволили бы убедить суд в необходимости выселения МЦР. По его требованию Мосгорнаследие проводит внеплановую проверку. А ведь за полгода до этого Мосгорнаследием уже была проведена плановая проверка – все было хорошо, замечаний нет. А в августе следующего года все вдруг оказалось плохо.
Еще и Росимущество, как представитель собственника начинает свою проверку усадьбы. И тут мы узнаем, что по нашему адресу зарегистрированы 17 коммерческих организаций.
— Для чего чиновники это сделали?
— Все очень просто. Потому что это грубейшее нарушение условия договоров безвозмездного использования усадьбы – лишний повод нас прижучить.
Мы обращаемся в прокуратуру с заявлением о проверке проведенной кем-то незаконной регистрации (явно, что без помощи самих чиновников это невозможно было бы провернуть), выявлении виновных и их наказании. До сих пор проводят проверку.
ГМВ и Минкульт пытаются доказать суду, что МЦР привел усадьбу в аварийное состояние и требуют расторжения договоров и нашего выселения. МЦР подает в суд Заключение С.В. Демидова, ведущего эксперта высшей квалификации, что усадьба Лопухиных – одна из лучших в Москве по своему состоянию и использованию. Суд по требованию Аристархова выводы этого эксперта не принимает.
Мы ходатайствуем перед судом о проведении судебной экспертизы состояния усадьбы – нам отказывают. Признается версия только Минкульта и Музея Востока, и суд расторгает договора и обязывает МЦР освободить усадьбу. Этакая игра в одни ворота. Мы подаем апелляцию, и в этот момент происходит захват.
— Так понимаю, и сотрудничество с председателем правления Мастер-Банка Борисом Булочником вам тоже аукнулось?
— Да, уголовное дело против Булочника, по мнению Минкульта, само уже компрометирует МЦР. Что в корне неверно. Если так подходить, то у РПЦ необходимо отбирать Храм Христа Спасителя, так как в его воссоздании принимали участие многие опальные олигархи – Гусинский, Ходорковский, Березовский и другие. Можно привести массу других примеров. Если все перечисленные средства пошли на общее благо, то как можно подвергать сомнению искренность многих людей, трудившихся во благо Родины? Оказывается, можно, когда имеешь личные корыстные цели. Тогда любое благое дело можно опорочить.
Есть и еще вопрос. Кто у нас отменил презумпцию невиновности? Булочнику инкриминировали конкретное преступление, совершенное им в конкретные сроки (2012–2013 гг.). Почему же Минкульт везде утверждает, что и реставрация усадьбы, которую Б.И. Булочник начал финансировать с середины 90-х годов, и его многочисленные дары в Музей многих шедевров Рерихов, которые благодаря ему возвращены в Россию и выставлены для всеобщего обозрения, были осуществлены на ворованные деньги? В то же время Мединский и его команда ничего не сделали в отношении сохранения наследия Рерихов. Я Вам вот что скажу, все это очередная уловка Минкульта, используя следственные органы, спрятать захваченное наследие и другое имущество, принадлежащее МЦР, под вещдоки. Ведь расследования могут тянуться десятилетиями.
— Вашей судьбе не позавидуешь … На что рассчитываете в будущем? Каковы перспективы сохранения Музея Рериха в его привычном за последние десятилетии виде?
— Мы подавали жалобы и заявления на незаконные действия следствия 7–8 марта в МВД, Генеральную прокуратуру, в Следственный комитет и даже в ФСБ. Отовсюду отказы – всё в рамках закона. Мы подаем в суд. Суд отказывает в рассмотрении. А через месяц происходит полный захват усадьбы и наследия Рерихов с остальным имуществом МЦР, больше похожий на бандитский налет.
Фактически Минкульт провел ликвидацию общественного Музея, созданного усилиями общественности. А ведь за создание и развитие общественного Музея Президент РФ В.В. Путин в 2006 году наградил генерального директора нашего Музея Л.В. Шапошникову Орденом Дружбы, а в 2011 году Президент РФ Д.А. Медведев за выдающиеся заслуги в деле сохранения культурного наследия наградил Л.В. Шапошникову орденом за «Заслуги перед Отечеством» IV степени. Что же получается: президенты России отмечают заслуги общественного Музея, а Мединский его разрушает и власть его в этом поддерживает? Не правда ли, странные вещи происходят в нашем правовом государстве?!
Сейчас Минкульт обеспокоен тем, как бы ликвидировать МЦР совсем, чтобы некому было истребовать наследие Рерихов, вернуть все имущество и призывать привлечь к ответственности виновных в этом преступлении, т.е. стремится ликвидировать основного свидетеля.
— Кому вообще мешал общественный Музей, никогда ничего не просивший у государства?
— Несколько дней назад прошло заседание Совета по культуре при Президенте Российской Федерации под председательством В.В. Путина. Завершая заседание, он привел высказывание Д.Гранина: «Культурой нельзя руководить. Ее надо понимать и нести в себе». А если культуру не понимаешь – тогда что, можно… уносить с собой?
Вы знаете, терпение заканчивается. Три года мы рассылаем письма с просьбой о помощи. Власть не обращает на это внимания. У нашей Международной общественной организации не остается больше шансов найти справедливое решение нашей проблемы в России, и мы вынуждены будем обращаться к международной общественности и зарубежному правосудию за помощью
Если за отсутствием правды в своей стране приходится обращаться к зарубежному правосудию с просьбой о защите от произвола своих чиновников, то позвольте задать вопрос, какое же общество мы строим? И что самое больное – эти слова обращены к государству, в котором мы живем. Ведь по факту выходит, что в России можно отнять что угодно и у кого угодно. А ведь с самых высоких трибун большие чиновники постоянно говорят о демократии. Только где она?
Что же касается Музея, то мешал он чиновникам, поскольку находился вне их компетенции. Даже можно сказать по-другому: у них не было доступа к расхищению огромных богатств как в культурном, так и в финансовом плане. Коррумпированность чиновников, хищение бюджетных средств – излюбленная тема всех новостных сюжетов. Все это наносит существенный вред экономике России. Иногда нам показывают, как с этим бедствием борется государство. Тот вред, который наносит Минкульт, уничтожая МЦР и его общественный Музей, основанный Рерихом, намного опасней для страны, так как подрывает ее основу, на котором все стоит, – культуру.
Кто, как не первые лица государства должны быть озабочены этой подрывной деятельностью? Тем более, что в России есть могущественные структуры, которым под силу остановить любую беду.
Генеральная Прокуратура господина Чайки, Следственный Комитет Быстрыкина, ФСБ Бортникова, в конце концов, есть Президент, который может влиять на судьбу страны одним росчерком пера. Но… все словно воды в рот набрали. Словно так оно и надо. Даже на Совете по культуре, возглавляемом Президентом, который состоялся совсем недавно, никто не поднял проблему разрушения нашего общественного Музея, хотя многие из присутствующих об этом были осведомлены.
А ведь все в этой жизни взаимосвязано. Уничтожение музея влечет за собой уничтожение культуры, отсутствие которой расщепляет любое, даже самое крепкое государство на атомы и молекулы.
В конце Великой Отечественной войны Николай Рерих в своем дневнике записал еще более пророческие слова: «Разрушение музея есть разрушение страны». Кем и чем станет руководить нынешняя власть на руинах бескультурья, если не озаботиться сохранением культуры сейчас?
Беседовал — Александр Родин